еще Вебером расстояние между ориентацией на ценности и рациональным выбором средств, способности охватить действия, классически рассматриваемые и как рациональные, и как иррациональные, управляемые привычками, ценностями, обрядами (Boudon, 1 977, 1 979). Для того чтобы произвести данную редукцию, ему, однако, пришлось расширить понятие рациональности, включив в нее влияние, оказываемое взаимодействием на индивидуальное поведение (откуда значение термина «интеракционизм»), и создать адекватные блага (власть, престиж) по модели рыночных благ.

Позднее Ван Парийс подверг сомнению структурирующую роль экономической модели в эпистемологии социальных наук. Он аргументировал это с помощью строгой спецификации шести ограничений «методологического экономизма», делающих модель нереальной и критикуемой самими же экономистами (Van Parijs, 1990). В числе упомянутых шести ограничений: классические спецификации рациональности эгоистической (исключающей альтруистские предпочтения), материалистской (исключающей престиж), совершенной (исключающей ограниченную рациональность), объективной (исключающей недостоверную информацию), а также два других вида, чья роль особенно заметно проявилась с развитием литературы недавнего времени о стратегическом взаимодействии и множественности видов координации. Экономическая рациональность является в сущности рациональностью «Архимеда», так как она допускает сведение всего многообразия предпочтений к одномерной функции полезности. Например, индивид согласен пожертвовать почтенностью ради денежной выгоды. Однако в то же время подобное смешение приводит к возникновению чувства несправедливости и критики различных мотивов действий, что особенно очевидно в анализе множественности критериев справедливости (Walzer, 1983) и множественности порядков значимого (Boltanski et Thevenot, 1991). Наконец, экономическая рациональность является параметрической, в том смысле, что она предполагает, что окружающий мир задан извне, и исключает принятие индивидом в расчет окружающего мира других действующих лиц.

• Пара: рациональность - конкурентная координация

Различные направления развития экономической модели рационального действия имеют тенденцию противопоставлять рациональность и интеграцию, осуществляемую рынком. Нам бы хотелось, наоборот, сделать акцент на соответствии модели индивидуального действия и конкурентной координации, на соответствии, которое порождает трудности, встречаемые в процессе исследования, когда ценовая конкуренция рассматривается наряду с другими видами координации.

В рассматриваемой перспективе мы попытаемся связать различные модели действий с моделями интеграции, в которые они вписываются. Понятно, что перед тем, как стать основой модели всеобщего равновесия, успех экономической модели действия во многом был связан с императивом политического порядка. В данном случае можно обнаружить поразительную схожесть между программами экономики и социологии, свидетельствующую о наличии связи между этими двумя научными дисциплинами и предшествующей им традиции политической философии, изучающей возможность для поиска согласия об общем благе (Boltanski et Thevenot, 1991). Успех политической экономии обусловлен оригинальностью модели действия, которую она создала и в которой обойдены всякие упоминания норм как предпосылки достижения согласия. Альберт Хиршман замечательно описал хронику этого развития и постепенного созидания порядка, основанного на пристрастиях и личных интересах, освобожденных и от моральных добродетелей, и от иерархических ограничений (Hirschman, 1981/1977).